Бизнес и финансы

фoтo: Aлeксeй Мeринoв

Фayст

Чтo тaм бeлeeт? гoвoри.

Мeфистoфeль

Кoрaбль испaнский трexмaчтoвый,

Пристaть в Гoллaндию гoтoвый:

Нa нeм мeрзaвцeв сoтни три,

Двe oбeзьяны, бoчки злaтa,

Дa груз бoгaтый шоколата,

Да модная болезнь: она

Недавно вам подарена.

Фауст

Всё утопить.

А.С.Пушкин «Сцена из Фауста»

В чем причина?

Причина первая — политическая. Вы думаете, Константин Эрнст, генеральный директор Первого, так мечтал освободиться от Андрея Малахова? Да нет же, это его любимый персонаж, практически выкормыш, можно сказать, приемный сын. Но я тебя породил, я тебя и… Перед президентскими выборами-2018 идет срочный сбор «всех погибших частей», концентрация основного удара. Первый здесь не был первым учеником, держал умеренную позицию, но, кажется, время пришло. Теперь о политике нужно будет вещать даже в развлекательных форматах. И кто не с нами, тот против нас! Похоже, на Константина Эрнста давят непреодолимые силы. Это проверка на вшивость, на лояльность.

Причина вторая и самая главная — Интернет. Эрнст, самый продвинутый из присутствующих телевизионных топ-менеджеров, это понимает лучше, чем все остальные, вместе взятые. Человек, чья программа «Матадор» более чем двадцатилетней давности и сейчас смотрелась бы как крутой авангард, всегда старался быть на волне. Это же он нам подарил отвязанную Гай Германику с ее «Школой», пустив данную суперпродвинутую акцию в массовый эфир. Это он впервые в России сделал вертикальную сетку показа сериалов, он дал «добро» на экстремально-просветительную документалку о Бродском, Мандельштаме, Довлатове… Это на Первом идут сериалы в продюсерском исполнении Саши Цекало, большинство из которых явно опережают свой век.

Но продвинутый Эрнст отлично понимает, что практически весь контент нашего (и не только нашего, будем объективны) ТВ — модель позавчерашнего дня. Он хорошо знает, что так уже не говорят, не чувствуют, не думают. Вернее, не должны думать. Но при всем том умный Эрнст точно знает, на кого направлен шприц останкинской иглы. Это он, именно он (конечно, вместе с остальными все еще советскими руководителями других федеральных каналов) воспитал такую зрительскую аудиторию. Которая все воспринимает за чистую монету. Для которой всегда то, что показывает телевизор, — руководство к действию и бесспорная авторитетная правда. ТВ породило почти не затрудняющихся в мыслях обывателей, для которых «Пусть говорят» — верх интеллектуальной журналистики.

Уважает ли Эрнст эту свою аудиторию, то есть свой народ? Только вот после культового уже батла между рэперами Oxxxymiron и Гнойным вообще можно забыть о нашем старом добром традиционном ТВ. Нет его, это фейковое телевидение.

Да, Интернет не панацея. Он неоднороден, неоднозначен. Там тоже много голимой пропаганды и гламура. Но там всегда есть выбор! Именно Интернет должен вскоре убить телевидение. А значит, кому-то мучительно больно за бесцельно прожитые годы.

Вспоминая «Старика Хоттабыча», лучшим вариантом было бы объявить во всех информационных агентствах: «Вся команда Первого внезапно заболела корью». Но разве Елена Малышева даст им заболеть? Она всех вылечит — и тебя, и меня, и его. Она, конечно, покажет нам обрезание в прямом эфире, таки да. Не то, которое происходит на Первом канале, а самое настоящее. И вы еще пукнете от оргазма, смотря Первый. Потому что он вечен. А жить здорово!