3 мая, 2019 
adminGWP Истoчник мaтeриaлa:
Tut.by
Усилия бeлoрусскиx пиaрщикoв, прoдвигaющиx идeю инвeстициoннoй привлeкaтeльнoсти Бeлaруси зa рубeжoм, пoрoдили oпрeдeлeнную волну ожиданий в отношении приватизации в стране, остающейся единственным со времен распада СССР европейским государством с преобладающей долей государства в экономике. Правительство и местные органы власти контролируют не только ключевые инфраструктурные компании, но и управляют активами практически во всех отраслях и рыночных сегментах. Периодически из Беларуси поступают сигналы готовности активизировать процессы приватизации. Но в целом статус кво сохраняется уже на протяжении десятилетий — с середины 90-х, когда была «заморожена» первая волна массовой приватизации, в ходе которой госкомпании были превращены в акционерные общества, а их акции были розданы работникам этих предприятий при сохранении контролирующих пакетов за госсобственниками. О том, что в реальности представляет собой современный приватизационный ландшафт Беларуси, рассказывает Дарья Жук, управляющий партнер белорусского офиса международной юридической фирме COBALT.
Фото: Reuters
На нынешних Road Show крупных проектов белорусские чиновники действительно рассказывают об обновленной инфраструктуры содействия инвесторам, а также об уверенности в различных эшелонах белорусской власти в том, что новую волну приватизации ждет более успешная судьба, нежели предыдущие.
Одно из направлений, по которому может пойти «новая волна»: местным властям делегируют принятие решений в отношении продажи частным инвесторам коммунальных предприятий, госпакеты которых будут выставлять на биржу. Это может стать альтернативой приватизации, которая в Беларуси получила определение как «точечная» — когда инвестор заключает прямой договор с государством, по которому ему в обмен на соблюдение ряда дополнительных условий передаются производственные активы или ресурсы.
Однако к прямой приватизации через биржевые механизмы не готовы сами государственные компании, которые до сих пор управлялись государственными чиновниками и в которых не сформированы системы корпоративного управления. В Беларуси понимают, что если такие компании «выбросить» на свободный рынок, предварительно не изменив структуру их управления в условиях отсутствии господдержки в разных ее проявлениях, то такие компании ждет печальная судьба.
Приватизация также встречает сопротивление со стороны менеджмента отдельных госкомпаний. За годы работы в рыночной экономике, когда был исчерпан их профильный технологический потенциал и рыночные позиции, они сумели приспособиться жить за счет сдачи своих производственных и административных площадей в аренду частному бизнесу. Доходы от аренды попадают непосредственно на счета предприятий, в то время как доходы от их возможной продажи раз и навсегда отойдут в госказну. А «арендный менеджмент» просто распустят по домам… Хотя в правительстве действительно обсуждаются идеи, связанные с малой приватизацией (в компаниях, где госдоля менее 10%) и предприятиях, питающихся от аренды.
Также белорусские власти пока до конца не определились, кто будет контролировать процесс приватизации на центральном уровне. Опыт восточно-европейских стран, прошедших в свое время этап разгосударствления экономики, показывает, что успешность приватизации связана со специализированным агентством, обладающим сильный политическим мандатом и соответствующим инструментарием. В Беларуси такой организации нет. Приватизация крупных активов контролируется непосредственно президентом; для менее значимых сделок есть Государственный комитет по имуществу (распорядительный орган), местные власти и ведомства, осуществляющие владельческий надзор; наконец, есть государственное инвестиционное агентство, чьи фактические полномочия ограничиваются консалтингом. Также в Беларуси существует специфический надзорный орган — Комитет государственного контроля, в поле зрения которого попадает деятельность государственных компаний, включая их возможную передачу частным инвесторам. Он также может оказывать прямое или косвенное влияние на процессы приватизации госимущества.
Традиционным полем для приватизационных экспериментов в Беларуси выступает сельское хозяйство. Белорусское государство периодические пытается снизить уровень дотационной поддержки этой отрасли путем передачи хронически убыточных хозяйств инвесторам. В начале 2000-х успешным белорусским бизнесменам было предложено присоединить к своим компаниям некоторые бывшие колхозы. С прошлого года приватизация убыточных государственных сельскохозяйственных активов развивается по другой модели: они будут выставляться на аукционы, инвестор может взять на себя их накопленные долги, выплаты по ним будут заморожены на определенные сроки оздоровления этих предприятий, после чего они могут быть окончательно приватизированы. Схема официально утверждена, однако свою жизнеспособность она пока не продемонстрировала с учетом очень сложной системы взаимоотношений с местными властями, которые будут сохранять контроль над этими компаниями продолжительные сроки.
В сфере промышленности в Беларуси есть практика создания так называемых «приватизационных списков» государственных компаний. Однако это не в полной мере приватизация, а скорее перечень контролируемых государством компаний, нуждающихся в модернизации производств. Условия приватизации этих предприятий включают требования к покупателю инвестировать крупные суммы (от нескольких сот тысяч то десятков миллионов долларов), как правило, в проекты, связанные с покупкой нового оборудования. При этом к инвестору выдвигаются дополнительные условия по сохранению производственного профиля, рабочих мест и уровня оплаты труда. В итоге такие списки оказываются нерабочими…
С 2018-м года в Беларуси попытались запустить новый механизм приватизации путем создания рынка токсичных долгов, через приобретение которых с участием банков теоретически можно стать собственником в том числе и государственного предприятия. Однако наши попытки в качестве юридического консультанта в сотрудничестве с одним из белорусских банков по созданию практического кейса с использованием этого инструмента пока не увенчались успехом в силу неготовности к новым схемам работы налоговой системы и некоторых других причин.
Приватизацию в Беларуси тормозит также специфика оценки государственных компаний и опасения чиновников и назначенных ими менеджеров в том, что эта оценка будет занижена в пользу инвестора — а компенсирована коррупционной составляющей. Поэтому стартовая цена зачастую оказывается завышенной, и инвестор, выбирающий для себя приватизацию или проект со стадии greenfield, по экономически причинам останавливается на втором варианте. Тем более что в Беларуси есть система особых экономических зон, которые предоставляют сравнительно комфортные налоговые режимы и подготовленные площадки без тех рисков, которые появляются при приватизации компаний с историей.
На фоне проблемы первоначальной оценки активов наблюдается серьезная проблема низкой прозрачности предприятий, когда обязательная финансовая отчетность не позволяет составить реальное представление о состоянии компании. Мы знаем случаи, когда частным инвесторам, бравшим на себя убыточные госкомпании, приходилось фактически заново строить их бизнес — начиная от выстраивания системы корпоративного управления и заканчивая созданием товаропроводящих сетей.
Также у большинства госкомпаний либо нет, либо слабые инвестиционные предложения в плане «упаковки», понятной для инвестора, — у них нет даже документации на уровне Pre-feasibilityStudy, поэтому даже первоначально интересные проекты не удается воплотить в жизнь: государство не готово тратить на это деньги, инвестор — тоже, с учетом отсутствия гарантий, что потраченные им деньги потом не вернуться, поскольку приватизация в Беларуси подразумевает проведение конкурсов.
Таким образом, мы действительно наблюдаем в Беларуси попытки запустить очередную волну приватизации, но пока они наталкивается на ряд преград и говорить о ней, как о масштабном явлении, пока преждевременно.
Из позитивных сигналов можно отметить обнадеживающие начинания в сфере приватизации Европейского банка реконструкции и развития, который запустил ряд пилотных проектов по изменению системы корпоративного управления, государственно-частного партнерства, а также консультирует белорусское правительство по приватизации нескольких госбанков. Но пока они на различных — но не финальных — стадиях реализации.
Наконец, европейским инвесторам следует учитывать «китайский фактор»: одной из крупных и закрытых приватизационных сделок в 2018 году стала передача китайским инвесторам старейшей белорусской проектной организации «Белгоспроект». У китайцев есть специфика при распределении иностранных инвестиций, и Беларусь на политическом уровне готова принимать условия китайских партнеров, допуская их в крупные инфраструктурные проекты — такие, как строительство элементов энергосистемы, дорог, крупных промышленных узлов.
Опубликовано в рубрике