10 июля, 2017 
adminGWP Вaлeрия Зeнoвинa
ldutko / Shutterstock.com
Сoврeмeннoe рoссийскoe зaкoнoдaтeльствo пo сути прeдпoлaгaeт, чтo всe грaждaнe являются пoтeнциaльными дoнoрaми. Oргaны и ткaни мoгут изъять у ниx пoсмeртнo, eсли сaми грaждaнe или иx рoдствeнники нe прeдстaвят oткaз от таких действий в учреждение здравоохранения. Подобным образом действует так называемая презумпция согласия, закрепленная в законе (ст. 8 Закона РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180-I «О трансплантации органов и (или) тканей человека»).
В ходе конференции, посвященной правам человека и биомедицине, судья Верховного Суда Российской Федерации Татьяна Вавилычева отметила этическую сложность данного вопроса. «Одна из наиболее сложных проблем с точки зрения соотношения норм морали и права – это согласие лица на изъятие органов и тканей в целях трансплантации», – сказала она. По ее словам, подобные дела рассматриваются с судах относительно редко. В большинстве случаев судьи определяют, что у родственников погибших была возможность заявить о своем несогласии с посмертным изъятием органов, но они ею не воспользовались.
Так, в 2013 году суд первой инстанции и Мосгорсуд отказали истице в признании операции по изъятию органов незаконной (апелляционное определение Московского городского суда от 16 сентября 2013 № 11-27391/13). Она являлась матерью девочки, погибшей в ДТП и решила, что в силу ст. 1110-1111 Гражданского кодекса может наследовать внутренние органы последней. Также она указала, что у нее никто не спрашивал о согласии или несогласии на изъятие органов. Суд отказал в удовлетворении исковых требований. Он мотивировал это тем, что органы не являются вещью в том смысле, который определяет ГК РФ. Кроме того, он установил, что никто не сообщил о несогласии умершей на изъятие органов. На отсутствие несогласия на изъятие органов также сослался Омский областной суд в 2014 году, рассматривая похожее дело (апелляционное определение СК по гражданским делам Омского областного суда от 21 февраля 2012 г. по делу № 33-223/2014).
Одно из дел, касающихся посмертного изъятия органов, дошло до Конституционного Суда Российской Федерации. Дочь истца была сбита автомобилем при переходе через улицу, в результате чего скончалась. В день ее смерти родственников не допустили к ней в реанимационную палату, но, по мнению судов, на момент изъятия органов никто не сообщил о несогласии с процедурой, а мать регулярно навещала дочь в больнице, следовательно, имела возможность отказаться от изъятия заблаговременно.
КС РФ тогда указал, что нормативная модель презумпции согласия, применяемая в нашей стране, является допустимой как с точки зрения конституционных установлений, так и положений международно-правовых актов, в связи с чем не принял жалобу заявителей (определение КС РФ от 10 февраля 2016 г. № 224-О).
Стоит отметить, что данный принцип присущ не только российской правовой системе, но и, например, французской. Так, профессор юридического факультета университета г. Ренн Жан-Рене Бинэ рассказал, что по действующему законодательству Франции, гражданин страны при жизни может записать свое несогласие с посмертным изъятием у него органов в национальный реестр отказов. Причем с января текущего года это можно сделать в онлайн-режиме. Эксперт рассказал, что люди активно записываются в данный реестр: только в январе свою волю выразили 70 тыс. человек из 70 млн населения, и динамика отказов постоянно растет. Свой отказ можно отозвать, но тем не менее, такое положение вещей приводит к дефициту органов для трансплантации.
Опубликовано в рубрике